2. Глава 14. Революционный университет: господин Ху

Вскоре по приезде в Гонконг я был представлен мистеру Ху Вей-Хану, уроженцу провинции Хубэй, что в Центральном Китае, закончившему Университет Северного Китая, большой революционный университет¹, расположенный неподалеку от Пекина. Мы познакомились через посредников: один мой знакомый китаец работал вместе с ним в пресс-службе «третьей силы» (критикующей как националистов, так и коммунистов). Мистер Ху был высоким, худощавым мужчиной лет тридцати, в его поведении сквозила величавость, если не сказать суровость. Учтивый и строгий, как и подобало представителям высшего китайского сословия, Ху говорил спокойным, размеренным тоном, в его голосе всегда угадывалась недюжинная сила. Вскоре я заметил, что он редко улыбается, на его лице как будто застыло серьезное, порой даже угрюмое выражение. Вместе с тем, на протяжении наших с ним бесед Ху неизменно сохранял поразительную стойкость и энтузиазм.

Несмотря на то, что из коммунистического Китая он уехал четыре года назад, но все равно с большой осторожностью относился к процедуре интервью. Поначалу Ху высказал пожелание встречаться у него в офисе, хотя спустя некоторое время стал частенько захаживать ко мне домой. Он настаивал, чтобы в качестве переводчика выступал общий знакомый, который нас познакомил (хотя, через несколько месяцев, поссорившись с тем своим другом, не имел ничего против воспользоваться услугами одного из моих переводчиков). Первым делом Ху поинтересовался, «только ли психиатром я являюсь». Но по прошествии шестнадцати месяцев регулярных интервью (двадцать пять встреч, общая продолжительность которых составила около восьмидесяти часов), в его поведении появилась открытость и непринужденность. На самом деле, всего нескольких сессий, состоявшихся в первые недели работы, нам оказалось достаточно, чтобы хорошо узнать друг друга.

К моменту, когда Ху включился в процесс «исправления мышления», он уже не был чужаком в коммунистическом движении. Симпатией к коммунистам он проникся еще во времена обучения в средней школе, и, будучи лидером студентов Университета Нанкина, на протяжении нескольких лет тесно сотрудничал с коммунистическим подпольем. Однако, сразу после переворота у него возникли разногласия с коммунистическими властями, которые, в конце концов, привели к тому, что Ху оказался в Университете Северного Китая. Получив назначение в специальный комитет, организованный в Университете Нанкина, он высказывался в пользу продолжения работы университета, тогда как представители коммунистов, напротив, настаивали на временном закрытии. Ху не только не одержал победу в этих дебатах, более того — оппоненты «обманом заставили его принять их точку зрения». Чрезвычайно огорченный этим обстоятельством («Мои взгляды… были хорошо известны… Теперь я считал себя неудачником. Я не мог открыто смотреть в глаза своим товарищам-студентам»), он решил уехать из Нанкина. Теша себя мыслью о том, что, возможно, на севере дела пойдут лучше, Ху переехал в Пекин и пытался занять, при содействии хорошо устроившихся друзей, какой-нибудь пост в коммунистическом движении. Не снискав успеха, он посетовал на это одному из товарищей, который, в ответ, посоветовал следующее:

(*Цитата*)

Ты до сих пор размышляешь как буржуа. Ты должен измениться, ведь впереди великие перемены. Ты должен отправиться в Университет Северного Китая, где происходит «исправление мышления», и они помогут тебе осуществить эту перемену.

(*Конец цитаты*)

Все еще желая найти место в структуре нового режима, Ху принял идею о необходимости изменить свое мышление. Слова друга он воспринял всерьез, и, узнав, что занятия в новом классе вот-вот начнутся, отправился в этот революционный университет, находившийся неподалеку. Рекомендательное письмо, которое он получил от высокопоставленного функционера коммунистической партии, послужило для него «входным билетом».