СТИЕПО ДЖЮРДЖЕВИЧ

БЛАГОСЛОВЕНИЕ ЖЕНЩИНЕ НА СУПРУЖЕСКУЮ ИЗМЕНУ

—Уж не лучше ль на самом деле мне дружка ласкать всю ночку, чем нелюбленной, в одиночку, спать в пустой своей постели?

—Эх, красотка молодая…

Муж твой где-то за морем бродит, он, в разлуке не страдая, время там с другой проводит.

Ты теперь его должница, на неверность его не сетуй;

долг твой — щедро расплатиться с мужем тою же монетой!

* * *

Если вздохи мои и взгляды, полные любви, печали, и страданья, и отрады, для тебя не означали, что дышу, себя ежигая, лишь тобой, о дорогая,—

то поверишь ли песне этой, тоже полной слез, мученья, только для того и спетой,

чтоб постигла ты значенье вздохов, страстью опаленных, взглядов, пламенем рожденных?

О, если б смог я сердца пламя засвидетельствовать песней — я, сжигаемый мечтами, раб твой верный, бессловесный!

МЕХМЕД

ИЗ ПОЭЗИИ АЛЬХАМЬЯДО

Хорватская песня

Говорю своей невесте:

как же мне не быть веселым? Пока дух и тело — вместе, ты дозволь мне быть веселым.

Твоего дождусь лишь взгляда — в сердце радость и услада, ты — моя, других не надо, как же мне не быть веселым?

Этот мир окутан тьмою, но тебя от тьмы я скрою, стану жить одной тобою,—

ты дозволь мне быть веселым.

И сама не будь угрюмой, не терзайся грустной думой,—

лишь о счастье нашем думай, чтоб не быть мне невеселым.

Сон любви — то сон не вечный в нашей жизни быстротечной; не хочу тоски сердечной,— ты дозволь мне быть веселым.

Ты улыбкой озарилась, свет ее — как дар, как милость,

у Мехмеда песнь сложилась,— как же тут не быть веселым!

МУХАММЕД ХЕВАИ УСКЮФИ

ИЗ ПОЭЗИИ АЛЬХАМЬЯДО

* * *

Господи, смиренно просим: смилуйся над нами.

Образ твой в себе мы носим, смилуйся над нами.

Не даров с корыстью молим,— ласки, как дождя над полем, облегченья нашим болям, смилуйся над нами.

Светлым сном умерь в нас муку, возлюби нас, дай нам руку, встречей увенчай разлуку, смилуйся над нами.

Сколько нас к тебе стремилось! Сердце в каждом истомилось, веруем в твою к нам милость, смилуйся над нами.

Жалок я, твой раб Хеваи. Но, от всех к тебе взывая, к небу возношу слова я:

смилуйся над нами!

* * *

В путь мой заветный, в эту дорогу как мне решиться ныне пуститься? Этой дороги к господу Богу

сердце страшится. Только б решиться…

Что мы для Бога? Глина сырая. В жизни ваяет всех нас для рая, нас же за грех наш грозно карая,

божья десница… Как мне решиться?

Власть надо мною в небе едина, сзади давно уж дней половина, разум и дух мой — все еще глина. Как же решиться к Богу явиться?

Бога молил я с жаркою дрожью:

дай мне, земному, мысль свою божью, чтоб разграничить истииу с ложью,— есть ведь грапица! Только б решиться…

В рай твой, создатель, верю я свято, что же смятеньем сердце объято? Вот — я, Хеваи, ждущий заката:

суд да свершится! Только б решиться…