44.3. Новые бедные

¹ Архангельский В., Бодрова В., Ковалъчук Я., Хибовская Е. Жизненный уровень инвалидов в Моск­ве // Мониторинг общественного мнения. ВЦИОМ. 1999. № 1. С. 50.

² Инвалиды в России: причины и динамика инвалидности, противоречия и перспективы соци­альной политики. Бюро экономического анализа. М.: РОССПЭН, 1999. С. 226.

Снижение уровня жизни населения в последние 10 лет негативно повлияло не только на группы с традиционно повышенным риском бедности, но и на семьи с благоприятной демографической нагрузкой - полные семьи с 1-2 деть­ми. Эта категория домохозяйств занимает большую долю в структуре бедных семей, хотя по уровню бедности, особенно по ее глубине, находится в луч­шем положении, чем неполные и многодетные семьи. По данным бюджетных обследований, более половины полных семей с 1-2 детьми попали в группу бедных, а у 18% располагаемые ресурсы оказались в 2 раза и более ниже про­житочного минимума. Эти цифры ненамного отстают от показателей беднос­ти для неполных семей, таким образом, глубокие социально-экономические спады в некотором смысле уравнивают в бедности все категории семей на крайне высоком ее уровне.

Чем вызвана бедность рассматриваемой категории домохозяйств? Наши расчеты показывают, что в 60% полных семей с 1-2 детьми бедность обуслов­лена: 1) низкими доходами работников; 2) детской иждивенческой нагрузкой; 3) наличием иждивенцев трудоспособного возраста и пенсионеров с низким уровнем пенсии.

Остальные 40% - это семьи так называемых работающих бедных, состоя­щих из 2 работающих супругов, заработков которых недостаточно, чтобы прокормить 1-2 детей. Занятость в бюджетной сфере или на неуспешных пред­приятиях стала одним из дополнительных социально-экономических факто­ров бедности (табл. 44.6). Особенно отстают по уровню оплаты труда такие от­расли, как сельское хозяйство (44% общероссийского уровня средней зара­ботной платы), общественное питание (56%), легкая промышленность (57%), а также бюджетная сфера (образование, здравоохранение, культура -53-58%)^!. Основную долю занятых в этих отраслях составляют женщины, что является одним из факторов феминизации бедности.

В целом семьи новых бедных (одиноко проживающие граждане трудоспо­собного возраста, семьи без детей и семьи с 1-2 детьми) составляют около 50% всего бедного населения. В советский период такие семьи не попадали в категорию бедных. Это означает, что увеличение масштабов бедности произо­шло в основном из-за новых типов семей, главы которых находятся в трудо­способном возрасте. Причины бедности таких семей связаны: во-первых, с низким уровнем оплаты труда, во-вторых, с неадекватно слабой поддержкой со стороны государства детей и безработных.

Одна из основных причин более чем двукратного падения среднего уровня реальных доходов населения - низкий уровень оплаты труда. Реальная начис­ленная заработная плата в 2002 г. составила 35% уровня 1990 г. К негативным тенденциям в сфере оплаты труда относятся следующие:

• Низкий уровень минимальной оплаты труда, устанавливаемый государ­ством. Минимальная заработная плата за годы реформ не поднималась выше 14% прожиточного минимума трудоспособного населения в 1995 г. В начале 2001 г., когда была принята иная методика расчета прожиточного минимума, она опустилась до 6%. В результате в таких отраслях, как сельское хозяйство, здравоохранение, образование и культура, более 60% работников стали полу­чать заработную плату ниже прожиточного минимума.

• ¹ Экономика и жизнь. 2000. Декабрь. №51.

  ² В данном случае речь идет не о показателе минимальной заработной платы, а о реальной мини­мальной оплате труда, которая выше минимальной заработной платы. Так, в марте 2001 г. мини­мальная заработная плата составила 100 руб., а реальная минимальная оплата труда - 199 руб.

  Сохранение значительного разрыва между реальной минимальной опла­той труда² и средней заработной платой. Так, в марте 2003 г. в целом по эко­номике реальная минимальная оплата труда составила 7,8% средней заработ­ной платы. Чем выше уровень средней оплаты труда, тем больше разрыв между минимальной и средней оплатой труда. Например, в газовой отрасли, отличающейся самым высоким уровнем оплаты труда, соотношение мини­мальной и средней по отрасли оплаты труда составило 1,9%, а в сельском хозяйстве, где зафиксирован самый низкий уровень оплаты труда, это соот­ношение составило 17,6%.

• Сохранение задолженности по выплатам заработной платы. На 1 ноября 2003 г. сумма задолженности составила 30 244 млн руб., сокращение за по­следний год составило 15,6%. Проблема задолженности актуальна для всех от­раслей экономики, однако наиболее остро она стоит в машиностроении, сельском хозяйстве, бюджетной сфере, т.е. в самых низкооплачиваемых от­раслях экономики.

• Широкая распространенность неформальной оплаты труда. На офици­ально зарегистрированных предприятиях у ¹Д работников фактическая зара­ботная плата превышает величину, формально определенную условиями тру­дового соглашения, причем различия варьируют от двух- до двадцатикратных размеров. По самым минимальным оценкам¹, 12-15% оплачиваемого времени работников находится «в тени», что позволяет увеличить заработную плату ра­ботников в среднем на 13%². В целом в рамках теневого сектора формируется от 25% (оценка Госкомстата России) до 50% (оценка МВД) всего фонда оп­латы труда.

Теневая занятость и неформальные доходы в настоящее время преврати­лись в реальный тормоз экономического роста. Как уже отмечалось, в начале проводимых в России реформ по преимуществу прошло замещение гигант­ской потенциальной безработицы на умеренную безработицу и гигантское снижение реальных заработков. Сейчас сложно оценить, было это большим злом или меньшим. Снижение официальной заработной платы неизбежно сопровождается ростом налогового бремени на фонд оплаты труда, так как обязательства государства по социальным выплатам за счет начислений на фонд оплаты труда не только не сокращаются, а, наоборот, постоянно увели­чиваются. Работодатели, и прежде всего нарождающийся класс мелких и средних предпринимателей, отреагировали на это тем, что стали скрывать свои доходы от налогообложения.

• Беспрецедентный рост дифференциации оплаты труда. За период с 1991 по 1999 г. уровень дифференциации оплаты труда вырос в 4 раза. Данные за март 2001 г. позволяют предположить, что рост неравенства в оплате труда продолжает увеличиваться. Его следует расценивать положительно только в том случае, если он способствует увеличению производительности труда и со­ответственно приводит к экономическому росту. Вместе с тем в России доста­точно длительный период времени рост дифференциации не приводил к эко­номическому росту. Имевший место после августовского кризиса 1998 г. эко­номический рост также мало связан с ростом производительности труда. Поэтому кумулятивный эффект от роста дифференциации оплаты труда не следует расценивать как успех проводимых реформ. Скорее, наоборот, при таком уровне дифференциации нет экономических перспектив для становле­ния среднего класса.

Дифференциация заработной платы складывается из-за межотраслевого и внутриотраслевого неравенства в оплате труда. Наиболее высокие заработки концентрируются в ТЭКе, цветной металлургии, сфере финансов, кредито­вания и страхования. Минимальным уровнем оплаты труда отличаются бюд­жетные сферы и сельское хозяйство. В III квартале 2003 г. средняя заработная плата отрасли, занимающейся добычей и переработкой природного газа (мак­симальный для России уровень), в 9 раз превышала среднюю зарплату в сель­ском хозяйстве (минимальный для России уровень).

В некоторой степени низкий уровень заработной платы в 1990-е гг. ком­пенсировала вторичная занятость. Официальная статистика¹ показывает рас­тущие масштабы распространения вторичной занятости в целом: за период 1996-2002 гг. доля работающего населения, имевшая дополнительную заня­тость, увеличилась в 3 раза (с 1,3 до 4,4%)². Независимые обследования фик­сируют большие масштабы вторичной занятости. Так, по данным ВЦИОМа (1998 г.), во вторичную занятость вовлечено от 11 до 17% работающих³, по данным ЦИРТ ИЭ РАН (1999 г.) - около 30% работающих (38% мужчин и 25% женщин), а по данным ИСЭПН РАН (2000 г.) - от 30 до 50%*. Кроме то­го, увеличивается доля работников, ищущих дополнительную занятость. Только в 2000-2002 гг. их доля возросла более чем в 2 раза (с 6% в феврале 2000 г. до 14% в феврале 2002 г.)⁵.

¹ Вторичная занятость, официально регистрируемая обследованиями Госкомстата России, не учитывает скрытую (как легальную, так и нелегальную) занятость.

² Обследование населения по проблемам занятости. 2002. Февраль. М.: Госкомстат России, 2000. С. ПО.

³ Мониторинг общественного мнения. ВЦИОМ, Интерцентр; Академия народного хозяйства. М.: ВЦИОМПРЕСС, 1997. № 3; 1998. № 3.

⁴ Увицкая Ю.С. Основная и дополнительная работа: различия, взаимосвязь и влияние на образ жизни населения России. М.: ИСЭПН РАН, 2001. С. 3.

⁵ Рассчитано по: Обследование населения по проблемам занятости. Февраль 2002 г. М.: Госком­стат России, 2003. С. ПО.

Однако вторичная занятость доступна далеко не всем работникам. Большин­ство работающих хотели бы иметь дополнительную занятость, но они имеют объективные ограничения, связанные либо с состоянием здоровья, либо с ог­раничением доступа на рынок вторичной занятости, либо с режимом занятости, либо с наличием постоянной занятости. Так, например, работники здравоо­хранения и образования имеют больше шансов найти дополнительную заня­тость на условиях внешнего совместительства, чем безработные врачи и препо­даватели. Таким образом, наличие статуса постоянной занятости в здравоохра­нении и образовании способствует обретению и сохранению дополнительной занятости по основной профессии или специальности как на рабочем месте, так и вне его. Такая дополнительная занятость в определенном смысле компен­сирует низкие заработки работников в этих отраслях, позволяет сохранять со­циальный статус работника. Только около 15% работающих не ищут дополни­тельную работу только потому, что им достаточно имеющихся доходов¹.

Для большинства работников вторичная занятость - вынужденная мера, рассматриваемая населением как дополнительный источник пополнения се­мейного бюджета. По официальным данным, из числа ищущих дополнитель­ную занятость в феврале 2000 г. 12% уже имели две и более работ, в феврале 2002 г. - 9,4%². Вместе с тем, как показывают исследования, доходы от до­полнительной работы в большинстве случаев неадекватны трудовым затратам: месячная трудовая нагрузка в результате дополнительной занятости увеличи­вается в 1,9 раза, а получаемый от нее доход - в 1,4 раза. Более того, увеличе­ние трудовой нагрузки неизбежно связано с уменьшением свободного време­ни, прежде всего времени отдыха, что в конечном итоге неизбежно сказыва­ется на состоянии здоровья работника, ограничивает возможности для полноценного восстановления физической формы.

Поэтому неудивительно, что многие из имеющих дополнительную работу отказались бы от нее в случае достойной оплаты на основной. Отношение са­мих работников к дополнительной работе определилось при распределении ответов на вопрос: отказались бы Вы от своей дополнительной работы, если бы получали достаточную сумму на основной работе? 68% отказались бы от всех дополнительных работ, 13% не отказались бы от дополнительных работ ни при каких условиях, а 19% сократили бы количество дополнительных ра­бот, но не отказались бы от них совсем³.

Таким образом, наличие вторичной занятости скорее свидетельствует о вынужденных способах выживания российских семей в сложных социально-экономических условиях. Это и является главной характеристикой феномена вторичной занятости применительно к условиям современной России.