А.М. Шлезингер-младший

Обретенная независимость придала новый статус теории Америки как "избранной нации" (Беркович) или "нации-искупительницы" (Э.Л. Тьювсон), которой Всевышний доверил задачу нести свой свет погрязшему в грехах миру. Преподобный Тимоти Дуайт, внук Джонатана Эдвардса, назвал американцев "этой избранной расой". (...)

Патриотический пыл распространял далеко за рамки евангелической общины идею об американцах как избранном народе, на который возложена священная миссия. Джефферсон считал, что на государственной печати США должны быть изображены чада израилевы, ведомые столпом света. "Здесь заново будет рай расцветать...", - писал Филипп Френо, одним из первых утверждая миф об американской невинности.

"Мы, американцы, - писал юный Герман Мелвилл, - особые, избранные люди, мы - Израиль нашего времени; мы несем ковчег свобод миру... Бог предопределил, а человечество ожидает, что мы свершим нечто великое; и это великое мы ощущаем в своих душах. Остальные нации должны вскоре оказаться позади нас... Мы достаточно долго скептически относились к себе и сомневались, действительно ли пришел политический мессия. Но он пришел в нас".

Вера в то, что американцы избранный народ, не подразумевала уверенного и спокойного продвижения к спасению. Как это вполне ясно из Библии, избранный народ подвергался суровейшим испытаниям и принимал на себя тягчайшее бремя. Соперничавшие теории - Америка как эксперимент, Америка как судьба - подтверждали таким образом, веру в процесс испытания. Но согласно одной из них, проверку проходила деятельность, а согласно другой - религиозная вера. (...)

Считалось, что царство божие грядет очень скоро и настанет непременно в Америке. От идеи спасения у себя в стране был один лишь короткий шаг к идее спасения мира. Древние евреи, греки и римляне, писал преподобный Джошуа Стронг, независимо друг от друга развили духовные, умственные и физические качества человека. "Ныне впервые в истории человечества эти три великие линии развития проходят сквозь пальцы одной преобладающей расы для того, чтобы образовать, переплетясь между собой, единую наивысшую цивилизацию новой эры, совершенство которой будет означать, что это и есть вполне царство божие... Все объединятся в единой англосаксонской расе, показывая, что эта раса в исключительной степени соответствует намеченному и потому избрана богом для подготовки полного торжества его царствия на земле". (...) "Бог готовил англоязычные и тевтонские народы в течение тысячи лет не для пустого и ленивого самосозерцания... А из всей нашей расы Он отметил американский народ как нацию, избранную им для того, чтобы в конце концов быть ведущей в деле возрождения мира" (А.Дж. Биверидж).

Таким образом, создавалось впечатление, что в лице Соединенных Штатов Америки Всевышний создал нацию, уникальную по своей добродетельности и великодушию, свободную от мотивов, которыми руководствуются все остальные государства.

(...) Почему убеждение в предрасположенности людей к порче, а государства - к гибели и проистекающая из этого идея об Америке как эксперименте уступила место заблуждению насчет священной миссии и освященной свыше судьбы? Первоначальное убеждение произрастало из реалистических концепций истории и человеческой натуры, - концепций истории и человеческой натуры, - концепций, которые увядали по мере того, как республика процветала. Ярко выраженная историчность мышления отцов-основателей не выдержала испытания временем. (...)

Процесс самовлюбленного отказа от истории, активно комментировавшийся иностранными путешественниками, был закреплен одновременным уходом - после 1815 г. - от участия в борьбе между державами Старого Света. Новая нация в основном состояла из людей, оторвавшихся от своих исторических корней, бежавших от них или враждебно относившихся к ним. Это также способствовало отходу республики от установок и принципов светского толкования истории. (...)

Идея эксперимента отступила перед идеей судьбы как основы жизни нации.

Все это, конечно, было и спровоцировано, и закреплено фактами использования национальной мощи в наше время. Все нации предаются фантазиям о своем прирожденном превосходстве. Когда они, подобно испанцам в XVI в., французам в XVII в., англичанам в XVIII в., немцам, японцам, русским и американцам в ХХ в., начинают действовать согласно своим фантазиям, процесс этот имеет тенденцию превращать их в угрозу для других народов. Американцами эта бредовая идея овладевала в течение того долгого времени, пока они не принимали участия в делах реального мира. Когда же Америка вновь вышла на мировую арену, ее подавляющая мощь закрепила в ее сознании это обманчивое видение.

Таким образом, теория избранной нации, нации-спасительницы, стал почти официальной верой.

Шлезингер А.М. Циклы американской истории.

М., 1992. С. 30 - 32, 33 - 34.