Процесс пошел

Первое упоминание о, так называемых, политических партиях мы находим еще у мыслителей древнего мира. Так, древнегреческий философ Аристотель (384-322 гг. до н. э.) писал о борьбе между тремя партиями (педиаками - жителями равнины, диакрийцами - горными жителями и паралийцами - жителями побережья) в Аттике VI в. до н. э., об олигархических клубах - гетериях, игравших важную роль в политических переворотах V в. до н. э. и о борьбе между Партией знати и Партией народа в Афинах IV в. до н. э. Уже в это время партийные пристрастия определялись отношением общества к форме правления. Сам Аристотель пользовался поддержкой промакедонской партии. (См.: Аристотель. Афинская полития. М., 1996. С. 18, 24, 30.)

В Древнем Риме (конец II - начало I в. до н. э.) мы видим борьбу между Партией популяров, выражавшей интересы плебса, и Партией оптиматов, выступавшей в защиту интересов нобилитета (nobilitas - знать) - патрициата и знатных плебейских семейств. Хотя вопрос о римских партиях уже долгое время остается дискуссионным, из-за неясности в их характере и структуре, борющиеся "партии" можно рассматривать как консервативную "партию" (поддерживавшуюся большинством сената и действовавшей через консулов) и "партию" сторонников реформ (действовавшей через трибунат и народные собрания) (См.: История Европы. Т. 1. Древняя Европа. М., 1988. С. 466-468; Утченко С.Л. Кризис и падение Римской республики. М., 1965).

Особенно активно обозначение разных представителей соответствующих политико-идеологических направлений ("оптиматы" и "популяры") используется в политическом быту во времена Цицерона. Именно в это время оформляется понятие "партии" как политической организации. Сам термин "партия" (partio) латинского происхождения и означает часть более крупной общности. Одновременно этот термин использовался в Древнем Риме и для обозначения политиков вокруг отдельного вождя. Вместе с тем, надо на это указать, политические группировки были очень неустойчивыми и распадались в ходе самой борьбы, руководствуясь только интересами момента.

Данная традиция сохраняется и в период средневековья. Причины появления в это время политических объединений скрывались в нестабильной социальной обстановке, глубоких противоречиях между торгово-ремесленными кругами и феодальной знатью. Примером одного из наиболее продолжительных политических конфликтов стала борьба между императорами "Священной Римской империи" и папством за господство над Италией. Партия гвельфов пользовалась поддержкой торгово-ремесленных слоев, выступали против власти императора в поддержку светской власти римского папы. Наибольшую поддержку партия гвельфов получила в Болонье, Милане и Флоренции. Партия гибеллинов - составлявшая как правило из знати, но так же опиравшаяся на торгово-ремесленные слои городского населения (Пиза, Сиена), выступала за сильную императорскую власть.

В силу того, что социальный антагонизм переплетался с борьбой городов за свою независимость от императора, папы и иных государств, мы наблюдаем картину, когда сторонники одной из партий с легкостью переходят в стан другой и возвращаются назад. Партийные программы гвельфов и гибеллинов имели достаточно сложный, и носили во многом условный характер.

М. Вебер полагает, что "партии" средневековых городов, такие, как гвельфы и гибеллины, представляли собой сугубо личную свиту (См.: М. Вебер. Избранные произведения. М., 1990. С. 671).

Результатом затянувшегося конфликта стал тот факт, что гвельфы в XIV веке во Флоренции и ряде тосканских городов разделились на черных и белых. Черные объединили дворян, а белые стали "партией" богатых горожан. В свою очередь ослабление противостояния императоров и пап привело к тому, что борьба между гвельфами и гибеллинами сошла постепенно на нет.

XI век, ставший веком пробуждения от сна "темных веков", стал временем когда мы наблюдаем формирование прототипов будущих групп давления, потомками которых, в частности, станут известные масоны. Формируется, так называемое, "оперативное масонство". Строительство соборов в Западной Европе, требовавшее высококвалифицированных архитекторов, каменщиков и ремесленников, привело к появлению социальной группы с достаточно высоким общественным статусом. В частности, это было зафиксировано и в "Книге ремесел", опубликованной в Париже в 60-х годах XIII века, включавшей статут строителей, а точнее, "каменщиков (масонов), каменотесов, штукатуров и цементщиков". В этом статуте говорилось, что каждый человек мог стать "вольным каменщиком" (См.: Морамарко М. Масонство в прошлом и настоящем. М., 1990. С. 10).

В целом же, вплоть до периода ранних буржуазных революций, политические партии хотя и боролись за власть, но оставались слабо структуированными и непрочными образованиями.

Оформление прототипов современных политических партий относится к началу XVII века. Это явление было связано с активизировавшейся борьбой буржуазных слоев общества за политическую власть. Особенностью новых образований было активное обращение за основанием своей деятельности к религии. Идеологи обеих противоборствующих сторон обращались за доказательствами к Библии и обвиняли своих противников в отступничестве. Так появились арминиане и гомаристы в Нидерландах, пресвитериане и индепеденты в Англии. Над всем этим как бы реяли "дух Кальвина" и Рефомация. Прототипы партий активно отвоевывали властные позиции у аристократии, участвуя в становлении представительной формы правления.

Отправной точкой формирующихся политических партий стали сословные группировки, выражавшие интересы различных социальных слоев. Примером таких группировок могут служить группировки тори и вигов, оформившиеся в политической системе Англии во второй половине XVII века. Отличием новых объединений стало то, что они организовывались по принципу политического клуба. Особенно активно политические клубы проявили себя во время Великой французской революции (Наиболее известные - Якобинский клуб и Клуб кордельеров. Менее известные - "Общество 1789 г.", созданное конституционалистами - маркизом Лафайетом, аббатом Сийесом и маркизом Кондорсе; "Народное общество Люксембург"), когда в 1789 г. в "Декларации прав человека и гражданина" в классической форме были записаны основные принципы буржуазно-демократической свободы. Часть политических клубов остались за пределами системы представительной власти, организуясь вокруг отдельных политических деятелей, печатных органов и товарищеских салонов. Но этап активного привлечения народных масс к политической деятельности был непродолжительным и почти одновременно проявилось тяготение к аристократизму руководства политических клубов. Именно эта сторона повлекла за собой негативное отношение к политическим партиям со стороны "отцов-основателей" республики.

В партиях видели "группы интриганов и объединения фанатиков", которые удовлетворяя свои эгоистические интересы, забывают о чаяниях большинства (Руссо). В Англии партии рассматривались вообще как "фракции", клики людей, подрывающих власть правительства и сеющих раздоры в своих эгоистических целях (Юм). Подобные взгляды мы находим и в Америке, где появление первых партийных группировок рассматривалось как некая аномалия, и изначально противоречило господствовавшей тогда философии гражданского республиканизма, в центре которого было понятие общественного блага, а не групповые или личные интересы. Т. Джефферсон 13 марта 1789 г. писал по этому поводу следующее: "Подобные наклонности свидетельствуют о полной деградации свободного и высоконравственного политического деятеля. Если бы мне нашлось место в раю лишь как члену какой-либо партии, я предпочел бы отказаться от рая". Но предостережения о гибельности появления партий для народных правительств отошли достаточно быстро на второй план, уступив место групповым интересам.

Партии действительно отвечали настоятельным социально-политическим потребностям общества, главным образом, его влиятельных слоев. Небольшие по численности элитарные клубы не имели в это время фиксированного членства и объединяли в своих рядах в основном депутатов парламента. На местном уровне их деятельность ограничивалась организацией избирательных комитетов в поддержку депутатов, для обеспечения необходимого большинства мест в парламенте для правящей фракции.

Новые качественные изменений в характере политических партий произошли уже в XIX веке. Связано это было с введением всеобщего избирательного права, повлекшего за собой втягивание широких социальных слоев населения в политическую жизнь. Социальная структура общества становится более сложной, оформляется противостояние двух основных классов - буржуазии и пролетариата. Изменяется и соотношение между обществом и государством в пользу первого и ограничение вмешательства второго в общественную жизнь. Это повлекло за собою появление различных массовых организаций и трансформацию собственно партий, вынужденных в этих условиях выйти из стен парламентов с целью активного воздействия на общественное сознание. Важным становится поиск постоянной и массовой социальной опоры среди избирателей. XIX век признается "золотым веком" партий. Политические дебаты и партийные собрания становятся наиболее характерной приметой общественной жизни. Уделяется особое внимание фактору внутренней организации. Как писал в 1888 г. Брайс, американским партиям в это время стала присуща "чуть ли не военная дисциплина".

Первой политической партией, оформившейся в качественно новых условиях стала Либеральная партия в Англии, созданная в 1877 г. Сложилась она на основе партии вигов, фритредеров (сторонников свободной торговли и невмешательства государства в частное предпринимательство) и отошедших от тори сторонников Роберта Пиля.

Во второй половине XIX в. возникли массовые партии рабочего класса. Первой массовой политической партией стала, основанная Ф. Лассалем в 1863 году рабочая партия - Германский Рабочий Союз. За полувековой срок часть массовых партий смогли достигнуть достаточно высокой, даже по современным меркам, численности своих рядов. Так, социал-демократическая партия Германии в 1913 году насчитывала 983.000 членов. В основе их действий лежали принципиальные позиции по вопросу исповедуемой идеологии. Но в целом деятельность массовых партий ограничивалась, как несовершенством, с одной стороны, избирательного права, так, с другой стороны, негативным отношением руководства партий к парламентской деятельности. Предпочтение отдавалось "прямым действиям", то есть стачкам и бойкоту.