Г.А. Зюганов

Политическая конструкция, возникшая в стране в результате государственного переворота в сентябре - октябре и выборов 12 декабря 1993 г., отличается крайней неустойчивостью. Прежде всего нужно констатировать, что это власть меньшинства над огромным трудящимся большинством. Этот факт не скрывается и открыто подчеркивается.

Ряд представителей властей прямо заявляет, что их цель - создание нового слоя собственников, новой буржуазии, интересы которых они намерены прежде всего проводить и защищать.

В России все больше укрепляется господство горстки людей, наживающихся на разграблении общественной собственности. Поскольку разграбление, массовое воровство стали возможными с позволения и поощрения государственной власти, то и сама эта власть становится криминализированной, тесно связывающей чиновничество с преступным миром, делающей коррупцию обычным повседневным явлением. Поощрение политики и действий нынешних российских руководителей международным капиталом делает принадлежащую им государственную власть компадорской, антинациональной силой.

Сентябрьско-октябрьский государственный переворот и был направлен на приведение формы власти в соответствие с ее новой классовой сущностью. Разгром системы Советов превратил представительные органы в Центре и на местах в безвластные придатки исполнительных структур. Резкое ограничение полномочий парламента сопровождалось практически полным исчезновением из его состава представителей основной части населения - рабочих и крестьян. Парламент и местные органы заполняются чиновниками.

Свертывается контроль выборных представителей за системой управления. Разрушается связь между высшими и местными представительными органами. Формируется режим самовластия, опирающийся на огромную, в два раза большую, чем всего несколько лет назад, армию чиновников.

Непомерное усиление президентской администрации фактически полностью разрушило декларированный в новой Конституции России принцип разделения властей.

(...) Сегодня в политической системе сложился хорошо известный по истории дореволюционного российского парламентаризма "треугольник": самодержец (царь, президент), неподконтрольный и неподотчетный народному правительству; правительство, назначенное самодержцем и опять-таки неподконтрольное народному представительству; и, наконец, двухпалатный парламент (при царе - Дума и государственный совет, у нас - Дума и Совет Федерации), нижняя палата которого наделена весьма ограниченными законодательными (по сути - законосовещательными) и бюджетными правами и начисто лишена контрольно-распорядительных функций. Самодержец может распустить парламент, а тот никак не способен влиять ни на самодержца, ни на правительство.

(...) По-прежнему узел всех противоречий стянут в вопросе о реальной власти парламента, о праве парламентского большинства формировать и контролировать правительство, реально влиять на политический и экономический курс.

Не надо преуменьшать сложности, ждущие Россию впереди. И все же надежда есть. Никакие антидемократические меры не смогут помешать сдвигу в общественном сознании. Они способны привести лишь к быстрому сокращению социальной базы режима. Но они никак не в силах предотвратить грядущие перемены.

Зюганов Г.А. Россия и современный мир. М., 1995.

С. 46 - 49.