Глава XVII

вить летописное дело, заглохшее на Руси после первых славных десятиле­тий Ярославова княжения. Приведу теперь основание, которое как будто не позволяет признать самого Никона составителем продолжения к Древн. своду. Основание это следующее. Под 6573 (1065) читаем: «в си же време­на бысть детищь вверьженъ в Сетомль; сего же детища выволокоша рыбо­лове въ неводь, егоже позоровахомъ до вечера,и пакы ввергошай вводу». Если допустим, что этот случай имел место не именно в 1065 году (ср. нео­пределенное указание: «в си же времена»), то все же придется отнести его на ближайшие к 1065-му годы. Никон был в то время в Тмуторокане; сле­довательно, не ему принадлежит: «позоровахомъ». Думаю, что «позоро­вахомъ » относится к монастырской братии, а не к случайным свидетелям, смотревшим на извлеченного из речки урода; невероятно, чтобы летописец употребил 1-е лицо множ. ч., если бы далее оказался сам в случайно собрав­шейся поглазеть на невиданное зрелище толпе. Не указывает ли это «позо­ровахомъ » на совокупную работу, происходившую над монастырскою ле­тописью? Не следует ли признать множ. число, употребленное от лица автора, соответствующим тому не единоличному автору, который говорил в летописи от имени всей монастырской обители? Такая точка зрения объяс­нила бы то двойственное отношение, которое нам приходится проявить по вопросу об авторстве Никона, когда мы рассматриваем вопрос о первом Печерском монастырском своде: с одной стороны, ясно, что Никон рабо­тал над этой летописью, составлял ее; а с другой, видим и другого автора, быть может, и не единоличного, который говорит о себе, что смотрел на извлеченного из Сетомли урода в то время, когда Никон был в далеком Тмуторокане.

§ 238. Но я обращаю внимание на следующее обстоятельство, подтвер­ждающее, напротив, ближайшее участие Никона в деле составления Про­должения к Древн. летописному своду. Под 6569 (1061) годом, как мы уже знаем, находится первая точная хронологическая дата: 2 февраля Полов­цы разбили под предводительством Сокала князя Всеволода. Следующее известие, читавшееся в Продолжении к Древн. своду, — это смерть Суди-слава в 6571 (1063) году, день смерти Судислава не указан; затем в Древн. своде находились два тмутороканские известия, о которых мы говорили выше¹²; далее следовало известие о комете с неопределенным указанием, когда она была видна («въ си же времена»)¹³; далее — сообщение об уроде, извлеченном из Сетомли, опять с неопределенным хронологическим ука­занием («въ си же времена »); засим, со ссылкой «предъ симъ же временемь », сообщается о солнечном затмении ¹⁴; далее уже под 6574 (1066) годом чи­таем о кончине Ростислава в Тмуторокане с указанием 3 февраля; затем под

¹² Известие 6571 года об обратном течении Волхова — это новгородское известие, вне­ сенное в Нач. свод; равным образом признаем новгородским известие 6573 года: «Въ се же лето Всеславъ рать почалъ».

¹³ У Pingre, Cometographie ou traite historique et theorique des cometes (Paris, 1783), указана большая знаменитая комета в апреле-мае не 1065, а 1066 года.

^и Очевидно, это затмение, бывшее 19 апреля 1064, а не 1065 года. Ср. Oppolzer, Canon der Finsternisse (Wien, 1887).

309

6575 (1067) сообщается о походе Ярославичей против Всеслава, о битве при Немиге, с указанием на 3 марта, о захвате Всеслава на Орше, с указащем на 10 июля; под 6576 (1068) годом читаем о знаменитом поражении Яросла­вичей на Альте без указания дня битвы; но последовавшая затем в Киеве смута определена 15 сентября и т. д.; под 1069, 1072 и 1073 годами нахо­дим точную датировку событий. Как понять отмеченное колебание в дати­ровке событий? Почему рядом с точною датировкой видим неопределен­ные и неверные вместе с тем указания, вводящиеся словами «в се же время », «в си же времена? » Если точное указание дня поражения Всеволодова По­ловцами 2 февраля 6569 года предполагает современную запись, доказы­вает, что летописец работал в 1061 году или вскоре после этого года, то почему же этот самый летописец не занес в свой труд точных дат хотя бы отмеченных им астрономических явлений, почему тот же летописец не дал даты другого еще более чувствительного поражения, понесенного русски­ми князьями на Летском поле?

Предположение, что летописцем или главным руководителем летопи­си был Никон, разъясняет эти недоуменные вопросы. Мы знаем из Жития Феодосия, что Никон покинул Русь и отправился в Тмуторокань вскоре после пострижения Варлаама и Ефрема; этим пострижением он навлек на себя гнев князя Изяслава¹⁵. Когда же произошло это пострижение и в ко­тором именно году Никон удалился из Киевских пещер?

§ 239. Недавно ответ на первую часть этого вопроса дал Н. В. Шляков в свой интересной и многосодержательной брошюре «850 лет со дня кон­чины в. к. Ярослава Мудрого» ¹⁶. Отметив, что Варлаам и Ефрем постриг­лись вскоре после восшествия на киевский стол Изяслава, Н. В. Шляков указал на то, что, «судя до именам их при пострижении, пострижение это должно было случиться 19 ноября 1065 г. и 28 января 1056 г., когда дни эти падали на воскресение: известно ведь, что пострижение совершается по праздникам, а имена давались по дню святого». Мы отдаем должное ост­роумной догадке Н. В. Шлякова, но не можем согласиться с нею, в виду тех самых соображений, которыми руководился почтенный исследователь. Преп. Феодосии был пострижен раньше Варлаама и Ефрема; судя по Жи­тию Феодосия, пострижение его имело место года за три или четыре до Варлаамова пострижения, ибо Нестор сообщает о прибытии матери Фео-досиевой в пещеры до Варлаамова пострижения, а прибытие матери Фео-досиевой случилось через четыре года после того, что Феодосии, бежав из матернего дома, прибыл в Киев¹⁷; пострижение Феодосия (не прибытие его

15 В Житии Феодосия непосредственно за рассказом об окончательном водворении Вар­лаама, сына боярина Иоанна, в пещерах, читаем: «то уже отътоле многыимъ приходя-щемъ въ пещеру благословления ради, еже отъ отець техъ, и друзии отъ нихъ бывааху чрьньци Божиею благодатию. Тъгда же великий Никонъ и другыи чьрньць святаго Ми­ны манастыря, болярина тако наречемъ, съвещавъшася тако, отъидоста, хотяща особе сести». 16 Оттиск из ЖМНП за 1907 год.

310