Глава XIII

т акого отождествления следует, что «и быша обидими Древляны (и) инеми околними» также вставлено; нельзя сомневаться в том, что вставка этих последних слов стоит в связи с последующею вставкой, содержащею эпи­зод о Казарской дани; словами этими вводится рассказ о Казарах. Извле­чены эти слова из дальнейшего; ср. ниже: «и беша ратни съ Древляны и съ Угличи ». Следовательно, имеем основание думать, что непосредственно за рассказом об основании Киева, за словами: «и беша мудри и смыслени, нарицахуся Поляне, отъ нихъже суть Поляне (Кыеве) и до сего дне», чита­лось в Древн. Киевском своде «И по сихъ братии», а далее об Аскольде и Дире. Ничего о приходе Аскольда и Дира не говорилось, а только со­общалось о том, что они княжили в Киеве: «И по сихъ братш княжиста Кыеве Аскольдъ и Диръ и беста владеюща Полями». Вот, думаю, как было изложено интересующее нас место в Древн. Киевском своде.

§ 206⁴. Возвращаюсь к сказанию о завладении Киева Олегом. Мы рас­смотрели одну вставку. Переходим к другой. В Новгор. 1-й и, по-видимому, в Нач. своде читалось: «И убиша Асколда и Дира, и абее несъше на гору и по-гребоша Асколда на горе, еже ся ныне Угорьское наричеть, идеже есть дворъ Олминъ, на той могыле постави Олма церковь святаго Николу; а Дирева могыла за святою Ириною ». Останавливаемся прежде всего на том, что гора, где похоронен Аскольд, определяется здесь ближайшим образом словами «еже ся ныне Угорьское наричеть ». Выше было уже упомянуто об этой горе и притом без указания на то, что она называется так именно теперь: «и с ма­лою дружиною излезоста на брегъ подъ Угорьскымь ». Отсюда заключаю, что рассказ, содержавший эту последнюю фразу, писан одним лицом, а место, где находится фраза «еже ся ныне Угорьское наричеть», другим; иначе, — что это место вставлено в первоначальный рассказ о завладении Киева Оле­гом. Во всяком случае топографическое определение могил Аскольда и Дира не могло принадлежать устному преданию о завладении Киева Олегом, если бы даже мы признали возможным, что в этом устном предании упоминались Аскольд и Дир (а не Кий, Щек и Хорив или какой-нибудь анонимный князь); приурочение к сказанию преданий о могилах Аскольда и Дира принадлежит, конечно, редактору свода, и притом, — в виду указанных соображений, — редактору Начального свода, а не Древнейшего. Следовательно, и упомина­ние о постройке Олмой церкви св. Николы на Аскольдовой могиле должно отнести насчет сводчика конца XI века. В Древн. Киевском своде вместо все­го того, что содержится теперь в Нач. своде, читалось, по-видимому, только следующее: «И убиша Асколда и Дира и несоша на гору и погребоша я ». Свод всех предыдущих указаний относительно первоначального вида сказания об овладении Киева Олегом даем в соответствующем месте восстановляемого ниже текста Древн. Киевского свода.

§ 206'. В конце этого сказания читаем сообщение, уже подвергшееся нашему обсуждению. «И сьде Игорь княжа в Кыевe, и беша у него Варязи мужи Словене, и оттоле прозвашася Русью ». Так читается в Начальном сво­де; в Древн. Киевском своде вместо Игоря стояло имя Олега, а в конце гово­рилось: «и беша у него мужи Варязи, и оттоле прозвашася Русью» (§ 201).

233

Здесь уместно обсудить, какое значение имеет приведенное сообщение. Слово «Русь» составитель Древн. Киевского свода употребил впервые в этом месте; выше он говорил о Полянах, как о жителях Киева. Если он ска­зал, что Олеговы Варяги, поселившись в Киеве, назвались Русью, то, сле­довательно, он отличал Русь от Полян. В Повести вр. лет читаем под 6406 (898) годом «Поляне, яже ныне зовомая Русь», но в Древн. Киевском сво­де не было соответствующего места; выше, в начале Повести вр. лет повто­рена фраза Древн. Киевского свода: «нарицахуся Поляне, отъ нихъже суть Поляне в Киеве и до сего дне». В сущности эти фразы, не противоречащие одна другой, указывают, однако, на две разные точки зрения: память о По­лянах и этнографическое имя их были живы и в XI в., хотя те же Поляне назывались и Русью. Итак, во всяком случае Поляне не отождествлены с Русью; Поляне «прозвашася Русью» (ср. конец летоп. статьи 6406 г. в По­вести вр. лет), но сохраняли и свое исконное этнографическое название. Но нам важно отметить, что составитель Древн. Киевского свода, следя за судьбой Олеговых Варягов в Киеве, не указал на то, что они назвались там Полянами или Кыянами, а перенес на них имя Руси. Сказав выше, несколь­ко строк перед этим, что Кыяне до сих пор называются Полянами, он Оле-гову дружину переименовывает из Варягов в Русь. Думаю, что в этом отра­зилось живое в XI и, как видно из Повести вр. лет, еще и в XII столетии представление о том, что имя Руси — это имя княжеской дружины, кня­жеских бояр и вообще правящих верхов. Мы встретились только что выше, в рассказе о новгородском севере, с таким же правящим слоем, давшим свое имя и всему подвластному племени — это Варяги. На юге тот же правящий слой носил название Руси. Летописец различает и на севере и на юге эти правящие слои отсидевшего под ними народа. Говоря о древнейших време­нах или сообщая этнографические подробности современные, он скажете Словенах и Полянах, но в рассказе о политических событиях, где на пер­вом месте выступают князь и его дружина, он употребит названия Варяги и Русь, прибегнет еще к терминам Кыяне и Новгородцы.

§ 206⁶. Варяги и Русь — это, с одной стороны, племена севера, с другой — племена юга. Для нас ясно происхождение первого имени: Варягами называ­ли Шведов, вообще жителей Скандинавии. Но что же такое Русь? По ясному свидетельству составителя Повести вр. лет Русь — это тоже Варяги, Русь — это варяжское племя. Мы не придаем значения исторической достоверности всем ученым мудрствованиям составителя Повести вр. лет: в них слишком ясно просвечивает тенденция, упорное желание доказать тождество Руси и Варягов. Но думаем, что ученый киевлянин в исходных положениях своих прав: Русь — это те же Норманны, те же Скандинавы; Русь — это древней­ший слой Варягов, первые выходцы из Скандинавии, осевшие на юге России раньше, чем потомки их стали оседать на менее привлекательном, лесистом и болотистом славянском севере. Эти вторые выходцы, потомки скандинав­ского населения, давшего и первых выходцев, стали известны уже не под именем Руси, а Варягов; впрочем, финские племена продолжали называть и новых выходцев из Скандинавии старым именем, как и до сих пор финны

234