Глава VIII

м нительно, чтобы такую работу могла выдержать отдельная церковь; го­раздо вероятнее допустить, что непрерывно летопись велась именно при дворе владыки. Итак, вот ряд соображений, побуждающих нас признать, что летопись церкви св. Иакова представляла из себя постепенно до­полнявшуюся копию с владычной Новгородской летописи. Отождествле­ние пономаря Тимофея, работавшего в 1262 году над Лобковским проло­гом, с лицом, упомянувшим свое имя в Синод, списке под 1230, ведет нас к заключению, что Тимофей не был летописцем, не составлял погодных за­писей, а только переписывал готовый текст, ибо сомнительно, чтобы он состоял в должности пономаря в течение 32 лет.

Отмеченное обстоятельство — наличность у нас не самого текста нов­городской летописи, а только копии с него, извлечения из него, отнимает у нас надежду определить главные моменты в истории владычного летописа­ния, проследить смену летописцев, углубиться в исследование их источни­ков и т. д. Впрочем, возможно, что официальный свод, над которым работа­ло несколько поколений летописцев, даже в подлинном своем экземпляре, не давал бы широкого поля для историко-литературных наблюдений.

Историко-литературным явлением в настоящем, полном смысле можно признать только летописный свод, летописный рассказ о прошедших вре­менах, а никак не погодные записи летописцев. Правда, и в них местами обна­руживается личное творчество: оно сказывается в лирических отступлениях, в нравоучительных размышлениях, в благочестивых молитвах. Не отрицаем историко-литературного интереса за некоторыми из записей Софийского вла­дычного свода, но большая часть их оказывается простой реляцией о совре­менных событиях. Реляции эти интересны при разрешении вопроса, как состав­лялись наши погодные летописи; заносились ли в них ежегодно пережитые события, или записи делались периодически, в зависимости от случайных рас­поряжений владыки или лиц, ближайшим образом ведавших ведение Софий­ской летописи — этот вопрос, немаловажный для историка, найдет себе, ве­роятно, разрешение при тщательном анализе Синодального списка.

И вот мы стоим лицом к лицу с любопытным явлением в духовной жиз­ни Великого Новгорода: в нем велась непрерывно погодная летопись, но об­работок этой летописи, летописных сводов мы видим очень мало. Обработ­ка, появившаяся в тридцатых годах XIV столетия под влиянием только что составившегося во Владимире общерусского свода, дала направление всему дальнейшему летописанию. В отсутствии летописных сводов главное отли­чие новгородского летописания от южнорусского; и на Южной Руси велись летописи, вероятно, однородные по характеру своему с новгородскою вла-дычною летописью, но летописи эти подвергались литературным обработ­кам, образовывали летописные своды, что вносило сильное оживление в ле­тописание. В Новгороде, по-видимому, не хватало литературных сил для подобной компилятивной по существу своему, но, тем не менее, в значитель­ной степени и творческой работы: говорю особенно о XIII веке, ибо в XII веке, в шестидесятых годах его, появился, по-видимому, летописный свод, вклю­чивший в свой состав предшествующие летописные записи и установивший связь между новгородским и киевским летописанием.

139

§ 136. Появление в Новгороде в XII веке летописного свода доказывает­ся, между прочим, следующими соображениями. Дошедший до нас в соста­ве Синод, списка труд Германа Вояты относится ко времени до 1188 года, ибо в 1188 году Воята помер; труд этот представляется копией не с погодных записей владычной летописи, а с летописного свода, широко задуманного и, вероятно, так же широко исполненного. Действительно, в начале труда Гер­мана Вояты было помещено извлечение из Повести вр. лет; таким образом, установилась связь новгородского летописания с русским летописанием вообще. Впрочем, предыдущее утверждение наше требуете, доказательств; точно ли уже в труде Германа Вояты находилось извлечение из Повести вр. лет? Не внесено ли оно составителем Синодального списка или точнее соста­вителем Новгородской 1-й летописи старшего извода, работавшим в трид­цатых годах XIV столетия и имевшим в своем распоряжении общерусский свод, где читалась Повесть вр. лет? От того или иного разрешения этого во­проса зависит принятие или непринятие положения, что труд Германа Воя­ты был копией не с погодных новгородских записей, а с летописного свода.

§ 137. Решительно утверждаю, что извлечение из Повести вр. лет вхо­дило в состав труда Германа Вояты — и вот на каком основании. Одно из известий Повести вр. лет, читающихся в Синодальном списке, носить яс­ные следы того, что оно подверглось редакции в Новгороде и притом имен­но в XII веке. Под 6614 (1106) годом читаем: «Въ то же лето пострижеся Святоша князь, сынъ Давыдовъ, Цьрнигове, тьсть Всеволожь»³. Под Всеволодом разумеется здесь Всеволод Мстиславич, бывший князем новгородским в течение около двадцати лет (1117—1136)⁴. Кому, как не новгородцу, могло прийти на мысль определить Святошу как тестя Всево-ложа? Заключаю отсюда, что обработка известий Повести вр. лет, следова­тельно, составление летописного свода относится не позже как к середине XII века, ибо уже к концу этого века вряд ли было бы признано уместным комментировать имя Святоши именем Всеволода Мстиславича.

§ 138. Вместе с тем редакция новгородских летописных известий в той части Синодального списка, которая восходит к труду Вояты, показывает, что обработка их явилась не раньше 1165 года, когда новгородские владыки получили титул архиепископов («повелено бысть владыцЬ арх!епископьство митрополитомь »); Синодальный список последовательно называет владык, предшественников архиепископа Ильи — Иоанна, архиепископами, меж­ду тем как современные им записи называли их епископами, и так же назы­вали они сами себя: ср. архиепископа Феодора под 1077, Никиту под 1108, Иоанна под 1110 и ИЗО, Нифонта под ИЗО, 1131, 1135, 1148, 1149, 1151, 1153,1156 (также в записи самого Германа Вояты под 1154)'.Правда, можно было бы думать, что замена епископа архиепископом произошла позднее

³ Ср. в Лавр.: «Въ то же ле то пострижеся Святославъ, сынъ Давыдовъ, внукъ Святославль, месяца еевраля в 17 день».

⁴ Карамзин, И. Г. Р. Роспись IV; Зотов, О черниговских князьях, 266 и 263, пр. 25.

⁵ Но под 6644 читаем: «епископль дворъ», под 6649: «и прия слы вся и епископа и гость»; под 6664: «который епископъ тако украси святую Софию»; под 6650: «епископъ и купце и слы Новгородьскыя не пущаху изъ Руси»; под 6577: «при епископе Федоре».

140