13.399 В. Учение Форлендер: Общедоступная история философии, 202

В. УЧЕНИЕ ОБ ИДЕЯХ

Однако, человеческий разум не может вполне удовлетвориться понятиями и основными положениями чистого рассудка; он не может удовлетвориться даже "высшим пунктом" всего опытного познания, а именно первоначальным единством самосознания, являющимся источником всей умственной деятельности (Кант называл это пеpвонaчaльноe единство сознания – первоначальной "синтетической" апперцепцией). Сознание стремится постоянно от обусловленного дальше, к своей последней предпосылке – к безусловному и обретает его в понятии разума или, как говорил Кант, употребляя старое Платоновское слово: в идее! В противоположность к "конституитивным", основным положениям опыта, идея является лишь "регулятивным принципом, только конечной целью нашего мышления. Она дает нам не какое-нибудь готовое понятие, а наоборот, ставит перед нами лишь проблему для разрешения. Остановимся более подробно на этом пункте.

Учебники старой метафизики, которые Кант, согласно существовавшим предписаниям, должен

13.400 В. Учение Форлендер: Общедоступная история философии, 203

был положить в основу своих лекции, излагали последовательно учение: о существующем вообще (онтология), о душе (психология), о вселенной (космология), и о Боге (теология). Во второй части своего труда Кант с безжалостной последовательностью уничтожает все эти мнимые науки. Он доказывает, прежде всего, что душа не является чем-то существующим сама по себе и тем более, обладающим известным материальным существованием, наоборот, но своему содержанию она является лишь "совершенно пустым понятием" "Я", как простого носителя наших представлении. В остальном же она, в качестве идеи, ставит перед нами проблему единства всякой нашей духовной деятельности. Ее бессмертие уже по одному тому не доказуемо, что необходимое для этого понятие постоянства само возникает из нашего опыта, который прекращается вместе с нашей смертью.

Также и учение о мировом целом без предварительной критики нашей способности суждения приводит лишь к явным антиномиям, т. е. к противоречиям. "Столь же ясными, убедительными и неоспоримыми доводами" одинаково хорошо можно доказать, что пространство и время являются бесконечными и что они являются конечными, как то, что все в

13.401 В. Учение Форлендер: Общедоступная история философии, 203

мире является неделимым, так и то, что все является делимым, что все является случайным и все необходимым. И то и другое можно также хорошо доказать, как и опровергнуть; однако, все делается понятным с точки зрения идеи. Возьмем, например, очень старый вопрос, над которым и теперь еще многие ломают голову: существует ли в мире свобода, или же только один железный закон естественной необходимости? Без сомнения, с точки зрения естествознания все человеческие поступки подчинены закону причинности, не допускающему никаких исключений; так, например: если бы, допустим, мы имели самые точные сведения о хаpaктepе какого-нибудь человека, или внутренних, движущих силах его души, то мы могли бы с такой же точностью предсказать все его будущие поступки, как предсказываем солнечное или лунное затмение. Почему же происходит то, что поступки, которые должны были случиться по непреложным законам природы, мы вменяем отдельным людям в вину и наказываем их, как за преступление? И мы это делаем потому, что прилагаем в данном случае совсем другой масштаб, чем голый масштаб времени, а именно: масштаб идеи, т. е. оцениваем этот поступок с точки зрения "объективных принципов разума".

13.402 В. Учение Форлендер: Общедоступная история философии, 204

Исходя из понятия "интеллигибельного", или разумного хаpaктepa мы утверждаем, что известная часть этих необходимо происшедших поступков не должна была бы случиться и, наоборот, мы объявляем морально "необходимыми" поступки, которые никогда не происходили или, быть может, никогда не будут иметь места. Мы подходим, таким образом, к предпосылкам критической этики.

Совершенно так же, как с идеями души и мира, обстоит дело и с идеей Бога. Человеческому разуму свойственно естественное стремление продвигать вопрос о причине всех вещей вплоть до "понятия о последней возможности". Однако, вместо того, чтобы остаться при этом понятии, как при одной идее или руководящем принципе, его сводят к уровню вещного существа, бытие которого стремятся "доказать" доводами рассудка. Критика Канта обнаружила несостоятельность мнимых "доказательств" существования Бога, которые на протяжении столетий считались и теперь еще многими людьми считаются неопровержимыми; он доказал несостоятельность, как, так называемого "онтологического" доказательства, которое из самого понятия о высшем существе выводит доказательство действительного бытия этого существа, так и

13.403 В. Учение Форлендер: Общедоступная история философии, 204

"космологического" доказательства, которое из существования мира или конечного начала без дальнейшего умозаключает о существовании безусловного и бесконечного. Он доказал далее несостоятельность наиболее распространенного и самого понятного доказательства, выводящего существование Бога из целесообразного устройства природы, что в лучшем случае могло бы доказать только существование архитектора мира, а не его творца. Но также мало, конечно, как бытие Бога, может наука доказать и его небытие. Истинное обоснование веры в Бога, если таковое вообще возможно, должно, по мнению Канта, лежать в области этики.

Таким образом, уже в двух пунктах, мы подошли к Кантовской этике: однако, мы должны сначала остановиться еще на одном значении идеи, которое относится к естественно-научной области и с которым находится также в связи понятие о целесообразности. Без принципа целесообразности нельзя понять природы, по крайней мере, живой природы. Органические явления, явления из области развития жизни индивидуума не сводятся без остатка к голому механическому движению атомов. Сам Ньютон, сказал однажды его большой почитатель Кант, не мог бы на основании одних только механических

13.404 В. Учение Форлендер: Общедоступная история философии, 205

законов доказать появление хотя бы одного стебелька травы. Таким образом, также и основное, биологическое понятие об организме означает такой "продукт природы", в котором все является целью и соответственно также и средством. Сюда же относится также различение родов и видов, принципы однородности, многообразия и постоянства, вследствие чего мы вообще только и можем понять природу, как организованное целое. Все эти понятия цели являются, однако, лишь "регулятивными" идеями, исходными пунктами для суждения8, а не для физико-механического объяснения. Это последнее не должно ни в каком случае ни заменяться, ни вытеснятьсяцелевымобъяснением.

Наоборот, основным методом должен оставаться способ механического объяснения, который ставит только вопрос о причине и следствии. Телеология является лишь полезной точкой зрения для постановки проблем и для наблюденийестествоиспытателя.

В такой же связи находится также Кантовское мировоззрение с великими основными идеями дарвинизма. Уже в своей рецензии (конечно, анонимной) о произведении итальянца Москати (1771 г.) философ отважился высказать ту мысль,

13.405 В. Учение Форлендер: Общедоступная история философии, 205

что человек когда-то был четвероногим животным и только позже привык ходить на двух и "гордо возносить свою голову над своими товарищами по животному царству". Более того, в § 18-м своей "Критики способности суждения" он допускает уже существование общей пеpвомaтepии всего живого и постепенное развитие животного мира, путем ступенчатого перехода от одного животного вида к другому, а именно: от первой грубой "материи" через мох и лишаи к полипу, и отсюда далее вплоть до человека. Происхождение органических существ он объясняет их появлением от других существ; что же касается объяснения возникновения первичных органических родов, то по мнению Канта, оно лежит за пределами доступной человеку науки.

Но внутри области естествознания все должно быть объяснено на основании "естественных" законов, на этом Кант стоит твердо. Именем Бога не следует "бросаться"; "в целях объяснения природы мы в нем не нуждаемся". Втягивать Бога в область естествознания, это равносильно признанию, что с естественной наукой дело кончено. Поэтому Кант, начиная с своего первого большого произведения "Естественная история неба" и до самого конца постоянно выступал за строгое рaздeлeниe между наукой и верой,

13.406 В. Учение Форлендер: Общедоступная история философии, 205

естествознанием и теологией. Это не исключало однако того, что он, подобно наиболее свободным мыслителям тогдашней Германии, как Лессинг, Шиллер, Гердер и Гете, говорил о мудрости, заботе, бережливости, намерении, благодеянии не только "природы", но иногда также "Провидения". Наука же по своей природе должна идти своим собственным путем, и ей не должны мешать ни моральные, ни религиозные точки зрения. Хотя природа и может рaссмaтpивaться, как целевая система, по существу в ней нет никакой конечной цели. Такая цель может существовать только в области этики.