Глава 2. Коммуникативные рефлексивы 18 5

ческих отношений в составе рефлексива. Продуктивность этого вида связей вполне объяснима, поскольку выбор точного словапроисходит в семантическом поле близких по семантике слов. Проблема синонимии, с одной стороны, одна из хорошо изучен­ных проблем лексической семантики; с другой стороны, одна из вечных проблем, не получивших общепринятого решения. Не уг­лубляясь в суть теоретического осмысления явления, выделим, вслед за Ю. Д. Апресяном, два класса синонимов: синонимы в узком смысле слова, или абсолютные синонимы, — ред­кие случаи полной эквивалентности слов, и квазисинони­мы [см.: Апресян, 1974, 220\, лексическая семантика которых со­впадает не полностью. К квазисинонимам относятся прежде все­го слова, находящиеся в привативных или эквиполентных отношениях, дифференциальные признаки подкласса которых раз­мыты и часто нейтрализуются в контексте. Наряду с указанными типами в число синонимов включаются равнозначные слова, раз­личие которых связано с разной сферой употребления языка, т. н. стилистические синонимы. Говорящий в процессе ре­чевой деятельности в поисках нужной лексической единицы ма­нифестирует все вышеперечисленные типы синонимических отно­шений в рамках одного рефлексива. Покажем разные проявления синонимических отношений.

Реже всего встречается ряд точных синонимов в одном ряду. В рефлексивах перечень тождественных единиц обусловливается прежде всего прагматической задачей усиления смысла данной единицы в контексте: Главное — остановить, сделать паузу, по-разному можно называть остановку бомбардировки (ОРТ, Новости, 20.05.99); Семья Гомельских прочно заняла баскетбольную нишу. Что это — клан, династия, семейственность, мафия? (АИФ, 2000, сент.); Мне трудно представить артиста, которому настолько под­ходило бы определение «народный». Не в звании дело. Он по натуре своей, по сути, по имиджу, если хотите, — плоть от плоти народа (МК-Урал, 1998, дек.).

В коммуникативных рефлексивах мы сталкиваемся с фактами либо разграничения равнозначных в языковой системе лексиче­ских единиц, либо отождествления в рамках одного контекста близких, но не тождественных слов.

Разграничение равнозначных единиц может быть связано не с тем, что они выражают, а с тем, «кто, когда, где, для кого ведет

186 Языковая рефлексия в постсоветскую эпоху

речь» [Никитин, 1988,96], т. е. с фактами несодержательного язы­кового варьирования, с различием индивидуально-вкусовым, со­циальным, территориальным и т. д. Например: Я не люблю слова «попса». Слово «эстрада» тоже как-то не очень подходит: слишком старомодно. Давайте называть все это популярной музыкой, кото­рую сегодня ругают все, кому не лень (АИФ, 1999, окт.); Народ… Яне люблю это слово, так как не понимаешь, что стоит за этим словом. Лучше люди (ОРТ, Времена, 24.12.00); Если бы меня это напрягло… достало (есть такое выражение), я бы сделала так же (РТР, Моя семья, 01.12.01); На вопрос, делает ли он своей супруге романтические сюрпризы, ответил: «А вы знаете, что называть супругу супругой не очень романтично? Жена — это правильнее» (АИФ, 2001, июнь); Скинов распознают по бритым башкам, «бом-берам» (куртки), «гриндерсам» (массивные ботинки, часто с желез­ными носами), подтяжкам и белым шнуркам. Это нужно знать как дважды два, потому что за любой из этих элементов могут набут-сать, нагрузить, выписать, напинать, замесить, бомбить, нало­мать, в башку дать, двинуть, отдолбить, в голову выхватить — синонимов к словам «бить», «быть битым» огромное количество. Годы войны сформировали свой язык (КП, 2001, нояб.).

Особая роль переживания индивидом соотносимых им единиц может сделать эти единицы субъективно эквивалентными. При этом принцип субъективной эквивалентности (один из фундамен­тальных принципов работы речевого механизма) расходится с лин­гвистическим понятием синонимии и выявляет случаи, когда бли­зость языковых явлений устанавливается по иным критериям. «Для носителя языка существуют субъективные психологические критерии близости значения слов, детерминированные экстралин­гвистическим опытом и картиной мира, стоящей за словом в ин­дивидуальном сознании человека» [Лебедева, 1998, 131]. Напри­мер, в следующих примерах основанием сближения лексических единиц становится общественная практика: А в общественном со­знании слова «афганцы» и «преступная группировка» стали синони­мами (МК-Урал, 2000, февр.); Конечно, слова «цинизм» и «полити­ка» синонимы, но все-таки не полные (МК-Урал, 2001, май); — Порядок и справедливость это синонимы? — Да, это синонимы (ОРТ, Час пик, 03.12.02); Словосочетания «организованная преступность» и «организованная спортивность» воспринимаются сегодня многими как синонимы (АИФ, 2001, июнь); Игра в казино балансирует на