§ 5. Мышечный панцирь

Помните, речь шла о малыше, который стоит под градом маминых оскорблений. Он сжался в комочек. Его тело пытается исполь-юиать защитный механизм, чтобы не рухнуть под напором унижении. Но вот беда — эта мышца, которая неожиданно сжалась, она I ик и несет на себе этот зажим. Райх утверждал, что в теле каждого Цглонека есть мышечные зажимы. Тот или иной характер создает имщиту против беспокойства, которое возникает в ребенке под мчиннием интенсивных сексуальных чувств, рождающих к тому In i i pax возможного наказания. Первая защита против этого стра-

167

Раздел II

ха — подавление, оно-то может "укротить" сексуальные побуждения на короткое время. Именно эти защитные реакции и формируют характер. Так появляется панцирь характера.

Что такое "характерный панцирь"? Райх включает в это понятие все подавляющие защитные силы, которые связаны между собой. В результате процесс подавления оказывается либо ненужным, либо он превращает установленное подавление в своеобразное образование. Характерные черты не являются невротическими симптомами. Райх показывает, что развитие заключается в том, что невротические симптомы, например, иррациональные страхи и фобии, переживаются как чуждые данному конкретному человеку, но в то же время невротические характерные черты, например, демонстративная любовь к порядку или тревожная стеснительность воспринимаются как составная часть личности.

Пациент, к примеру, жалуется на собственную застенчивость, но она не оценивается при этом как бессмысленная или патологическая в той мере, как, скажем, невротические симптомы. Невротик трудно расстается со своими защитными механизмами, потому что они в известной мере эффективны. Человек достигает определен ного невротического равновесия, которое он воспринимает как нор му. Эти механизмы хорошо рационализированы, и они переживу ются невротиком как часть его представления о себе.

Райх также отмечал, что каждое невротическое расстройство выражается в соответствующей физической форме. Он часто im родировал специфические жесты, мимику, позы, которые i ственны пациенту. Он даже просил их самих повторить свой тр фарет поведения, например, нервную улыбку. В результате циенты начинали понимать, что их телесное поведение, жест» куляция не являются чем-то естественным. С этого момент обычно рождалась готовность невротика к преображению свое личности.

Едшгую систему защиты Райх и называл броней или панцире Физический панцирь образует хронические мышечные напрял ния. Ригидность (жесткость) мускулатуры и психологические зг ные механизмы, по Райху, выполняют одни и те же функции, пример, мазохистка не хочет осознавать истинные мотивы свое поведения. Ее мышечный панцирь в свою очередь активно прот водействуеттому, чтобы бессознательные процессы были осознат Он настойчиво сопротивляется психологическому преображении

168

_________________Как сложился ваш характер?_________________

Стоит вам приблизиться к невротическому равновесию, которое выпестовано индивидом, и он воспринимает ваши действия как попытку разрушить его личность. Я уже рассказывал о пациентке, которая продемонстрировала при первой встрече жесткую шею и которая горделиво держала голову. Эта неестественная поза, разумеется, оценивалась самой женщиной как норма. Ведь в своем сознании под влиянием защитных механизмов женщина оценивала себя как гордую, неприступную, интеллектуальную и т. д.

В таких случаях эмоции, которые не получают "разрешения", i юдавляются, ограничиваются или искажаются, порождая феномен неоконченных эмоциональных переживаний. Попытка удержать их содействует еще большей телесной и психологической скованности и ригидности. Сдерживание сексуальных переживаний вызывает :>моции агрессии, гнева, ярости. Невротик оказывается неспособным выразить простейшие эмоции. Ему знакомо, скажем, ощущение щекотки, а не сексуального удовлетворения.

Ненависть, которую часто демонстрирует пациент, может быть обыкновенной реакцией на нежелательное покушение обрушить невротическое равновесие. Одна из моих пациенток попала ко мне п связи с неожиданной смертью ее 20-летней дочери. Горе матери безмерно, прошло уже три года, но она не может прийти в себя. Обычно терапевтическая работа, которую называют психологической реабилитацией, дает свои результаты. Но тут возникли опреде-ценные трудности.

Одна моя студентка, родившая мертвого ребенка, находилась в состоянии депрессивной прострации. Она не могла говорить ни с мужем, ни с мамой, ни с подругами, ни с больничным психоаналитиком. Она сказала мне: "Павел Семенович, спасайте меня". Мы говорили с ней по нескольку часов в день. Я видел, как день ото дня моя студентка "оттаивает", как к ней возвращается жизненная энергия и желание преодолеть свое горе.

Но женщина, которая потеряла дочь, обладала мазохистскими наклонностями. Она упорно отвергала всякую терапию. Все попытки помочь ей наталкивались на упорные разговоры о возможном самоубийстве, о бессмысленности всей жизни. Что и говорить, потерять дочь в цветущем возрасте — огромное, безмерное потрясение. Пациентка достигла определенного невротического равновесия, которое можно, по-видимому, выразить таким образом: "я живу.

169