Часть II Современная история

именовавшиеся магистрами прошений (masters of requests). Сюда обращались по бедности или по отсутствию законных путей к осу­ществлению своих прав и когда не было надежды добиться удов­летворения своих притязаний в обыкновенных судах. Суды относи­лись к этой палате враждебно, и она была упразднена в годы пер­вой революции вместе со Звездной палатой.

Начиная с 1775 г. возникает доктрина признания личной ответ­ственности должностных лиц за официальные действия. Она опре­деляется общими судами согласно с общим правом или со специ­альными законами (статутами). В этот период принципиальные положения административного права извлекаются из "довольно загадочной поговорки" (П.Г. Виноградов) о том, что "король не мо­жет быть не прав" (the King do not wrong), т.е. король не может быть повинен в правонарушении. На этом фундаменте в англий­ском праве сложился принцип, согласно которому государство не несет ответственности за правонарушения, совершаемые от его имени. Отвечают за эти нарушения чиновники, исполнители; же­лательность восстановления всякого нарушенного права при этом признается и обеспечивается при помощи "прошения о праве" (Petition of Right). При этом сохраняется возможность для уголов­ного преследования исполнителей — министров, генерального ат­торнея, начальников департаментов.

Существенное значение в этой практике имело обособление процедур восстановления права и ответственности за его наруше­ние. Такое обособление исключает возможность иска об убытках против казны. Возмещение таких убытков становится обязанностью должностного лица, действовавшего от лица казны. Государство, в свою очередь, может принять на себя расходы в этом направле­нии, считала судебная доктрина рассматриваемого периода, но принять их исключительно по доброй воле или из милости. Ответ­ственность должностного лица и соответствующие иски деликат­ного свойства могли быть вызваны действиями, совершаемыми небрежно, ошибочно или без достаточного полномочия.

Таким образом, суд (судебная власть) становился своеобраз­ным гарантом прав сограждан и самого правового строя. В делах, связанных с контролем за администрацией, у суда было три важ­ных технических приема — контроль при помощи судебных при­казов (writs), направленных к подчиненным судебным инстанциям или административным учреждениям. Эти приемы возникли в XVIII—XIX вв. и после упорядочения сделались основными про­цессуальными категориями в административном и судебном праве.

Воспрещение (prohibition). Приказ издавался, чтобы не допус­кать присвоения судебными учреждениями не принадлежащей им компетенции (первоначально был нацелен на обуздание церковных судов и чиновных священнослужителей).

Тема 19 Конституционная история Англии XVIII—XIX вв 427

Предписание (mandamus). Приказ предназначался для тех случаев, когда высшие суды, и в особенности Суд королевской ска­мьи, признавали за истцом или жалобщиком несомненное право, но находили, что оно недостаточно обеспечено существующими процессуальными средствами. Таким приказом следовало восполь­зоваться в тех случаях, когда законом не было установлено про­цессуального средства, но справедливость, интересы благоустрой­ства и разумное управление требовали такого средства. Этот же приказ использовался тогда, когда речь шла об уклонении подчи­ненных судов от выполнения своих законных обязанностей. Пред­писание в этом случае сводилось к тому, что судам предписыва­лось выслушать и решить дело, но по существу решения ничего не говорилось и никаких конкретных рекомендаций не давалось. Осведомление (certiorary). Приказ об осведомлении имеет це­лью проверку состояния дел в подчиненном суде или администра­тивном учреждении с целью удостоверения в его правильности, за­конности с процессуальной стороны. При этом делались различия между действиями, требующими административного благоусмот­рения, и актами судебного свойства, связанными с апелляцией или разновидностью кассации (в последнем случае судебная власть обя­зывалась представить сведения для проверки вышестоящим судом). После начала в 1832 г. социальных и избирательных реформ, выдвинувших на первый план интересы среднего класса, цент­ральная власть довольно долго не могла обеспечить известного единства руководящих действий и взглядов и потому некоторое время правила, но не управляла. Вместе с тем она отказалась от "военной выправки" бюрократических действий и порядков, столь результативных и характерных для Пруссии, и сохранила многие характерные элементы либерального режима — самоуправление местностей, личные свободы и инициативы.

В этот период судебная власть становилась почти единствен­ным соединительным и упорядочивающим звеном между парламен­том и местными политическими организациями. С помощью ад­министративного права судьи содействовали известному соглаше­нию в работе центральных учреждений и местного самоуправле­ния, склонного действовать по старинке. В этих условиях незави­симая судебная, "одинаково чуждая бюрократической централиза­ции и местному самодурству" (Виноградов П.Г. Исторические осно­вы английского административного права. Пг., 1917) власть стала посредником и авторитетом при разрешении административных споров.

Судебная власть утверждала в данной обстановке силу и ав­торитет "соображений справедливости, выходящей за пределы ле­гальности" (например, сына уволили из кадетов за подделку доку­мента; суд его оправдал; к ответственности по иску "прошение о

428

41

праве" привлечен начальник училища). Судебная власть стала ra-f рантией привлечения к ответственности местных и областных орга4 низаций за злоупотребления и ошибки подчиненных им лиц. Кро- ? ме того, ее контролю подлежали министерские акты, обязатель-| I ные постановления, которые подвергались проверке на соответ­ствие общественным интересам. Правда, на практике это вело к "введению приблизительных юридических оценок, на глаз".

Так проходил процесс приспособления испытанного аппарата судебной автономии к новой задаче контроля над многообразными полуадминистративными, полусудебными учреждениями, относя­щимися к области особого административного, точнее, особого публичного права. И цель такого приспособления — противодей­ствие попыткам "подчинить публичное право идеям администра­тивной целесообразности и бюрократической благоусмотрительно-

(П.Г. Виноградов).

сти

Создание гражданской службы

С увеличением объема правительственной власти кабинета министров произошло значительное увеличение чиновного и во­енного аппаратов, которые в свою очередь сильно повлияли на возвышение роли правительства в государственно-властной дея­тельности. Одним из элементов этой громадной административной структуры стала гражданская служба, которая целиком является творением XIX в. и отмечена, по мнению английских комментато­ров, следующими важными свойствами: высокой оперативностью, неподкупностью и аполитичностью.

В первой половине XIX в. кадры административных ведомств комплектовались на основе патронирования. Вакансии на граждан­ской службе заполнялись друзьями и родственниками министров и тех членов парламента, на которых надо было воздействовать или которых надо было вознаградить в целях усиления поддерж­ки правительства или существующего парламентского большин­ства. При смене правительства некоторые лица теряли свои посты в государственном аппарате и на их место назначались сторонники нового правительства.

Дальнейшее продвижение по службе зависело от положения правящей партии в парламенте. Одним из следствий патронирова­ния нередко была такая ситуация, при которой многие должности были надежно монополизированы земельной аристократией и в центральном, и в местном аппаратах администрации. Обострение в середине века конкуренции и притязаний со стороны городских промышленных и торгово-финансовых кругов сопровождалось, в частности, и требованиями о реформе гражданской службы.

Тема 19 Конституционная история Англии XVIII—XIX вв 429

Эти требования были сформулированы в 1853 г. в специальном парламентском слушании по докладу Норскоута — Тревельяна. Чарлз Тревельян, один из докладчиков, в течение многих лет за­нимался административной работой в Индии, где реформы адми­нистративной службы уже были проведены в жизнь и значительно уменьшили масштабы взяточничества и семейственности в админи­стративных структурах Ост-Индской компании. Судя по некоторым комментариям, здесь был частично использован политико-органи­зационный опыт древнеиндийских государств.

Суть реформы состояла в следующем. Вводилась система от­крытых экзаменов как единственный способ комплектования служ­бы. Экзамены проводились постоянной комиссией по делам граж­данской службы, свободной от вмешательства министров и членов парламента. Так обеспечивалась изоляция службы от влияния партии большинства в палате общин. Персонал гражданской служ­бы по образцу Ост-Индской компании подразделялся на два раз­ряда — высший (интеллектуальный, определяющий общее направ­ление деятельности) и низший (технический и обслуживающий персонал).

Проведение реформы стало возможным далеко не сразу. Она встретила сильное сопротивление земельной аристократии. Помогла избирательная реформа 1867 г. и новая расстановка сил в парла­менте. В 1870 г. канцлер казначейства Роберт Лоу из либерально­го кабинета Гладстона сумел добиться издания в Тайном совете приказа о проведении в жизнь рекомендаций доклада Норскоута— Тревельяна 1853 г.

Первоначально гражданская служба представляла единый организм без строгого горизонтального деления на разряды; прин­цип конкурсных экзаменов тоже претворялся поначалу в разных формах. Впоследствии должности высшего ("руководящего") состава получили ныне сохраняющееся название класса администраторов (другие переводы термина — административный класс, команду­ющий класс и т.п.). Экзамены для зачисления в этот класс осуществ­лялись по программе классических и математических наук и в том объеме, в котором они изучались в публичных школах, а также в Оксфорде и Кембридже. Когда в 1873 г. во время слушаний в спе­циальном комитете вопроса о состоянии дел в области комплекто­вания гражданской службы было высказано мнение о весьма зна­чительных затратах, связанных с изучением математических и классических дисциплин, Р. Лоу было заявлено, что подобные рас­ходы на нужды внутренней управленческой деятельности оправда­ны тем, что речь идет об общении государственных служащих не только со своими согражданами, но и с внешним миром.

Отношение к гражданской службе сильно изменилось в XX в. в связи с большими темпами профессионализации и бюрократиза-

430