Тема 9. Древний Рим

193

или запрещения претора или проконсула. После этого сообщается о системе, которая положена в основу всего обсуждения граждан­ского права, — право личное (первая книга), право вещное (вто­рая и третья) и, наконец, иски (четвертая книга).

В первой книге изложены следующие вопросы личного пра-1 ва: о правовом состоянии людей, об отпущении на волю и о тех| которых по каким-либо причинам нельзя отпускать на волю; уче ние о власти господ над рабами, родителей над детьми, а также учение о браке, случаи невозможности заключения брака. Арен-1 да или наем городской недвижимости характеризуется как "владе-j ние от нашего имени, но нам не подвластного". Завершает книг} обсуждение вопросов установления и прекращения опеки.

Вторая книга излагает учения о разделении и подразделении вещей, о способах приобретения телесных вещей и вещей бесте­лесных, о способах приобретения вещей в собственность, затея учение о наследственном праве, которое переходит в следующун книгу.

Третья книга открывается учением о наследовании без заве-' щания. Следующее за ним учение об обязательствах начинается с обсуждения реальных контрактов, после чего автор переходит к литеральным и консенсуальным контрактам За общим учением об обязательствах следуют договоры купли, найма, товарищества договор доверенности. Завершается книга учением об обязатель-J ствах из деликтов — кражи, насилия, причинения вреда.

Четвертая книга начинается с изложения общего учения видах исков, затем разговор идет о законных исках, о формулах,! о постоянных и временных исках. Далее следует учение о возра-В жениях (интердиктах), разбираются порядок и последствия интер-1 диктного процесса. Книга о процессе заканчивается изложением! вопросов о вызове в суд и о поручительстве в явке на суд к сроку.!

Все лица по отношению к публичной правоспособности делят-1 ся на свободных и рабов. Свободные в свою очередь могут быть! свободнорожденными и вольноотпущенными, причем последние! подразделяются еще на три категории: полноправные граждане,! латиняне и покоренные с оружием в руках. Это деление лиц от-| несено к разряду высшего деления.

В отношении свободы и ее взаимосвязи с правоспособностью Гай выстраивает градацию из нескольких статусов: с наибольшей утратой правоспособности (лишение свободы, утрата дееспособно­сти по возрасту, болезни), с частичной (изгнание, выселение, взя-. тие в плен) и малой (изменение в семейном статусе, переход из-под власти отца под власть мужа). В случае совершения тяжкого преступления гражданин мог уйти на положение латина либо пе-1 регрина (с отказом от прав гражданства).

194 Часть I. История права и государства в древности и в средние века

По отношению к частной правоспособности все лица делятся на самовластных, имеющих гражданскую самостоятельность ("в своем праве"), и на подчиненных чужой власти ("в чужом праве"). К первым относятся лица вполне самостоятельные, свободные, а ко вторым — лица, находящиеся под опекой и попечительством. Лица второй разновидности подразделяются по роду власти (и тем самым роду зависимости), которой они подчинены, на лица в по-тестарной власти (родительской и власти домовладыки), и лица под властью мужа или обязательства, оформленного обрядом ман-ципации.

В книге о вещах Гай подразделяет все вещи на вещи боже­ственного права (они не принадлежат никому) и вещи человеческого права. Последние в свою очередь подразделяются на вещи публич­ные и частные. Затем идет деление на физические, реальные и бестелесные вещи. Телесные — это вещи в собственном смысле слова, тогда как бестелесные вещи — это правоотношения в той мере, в какой они служат предметом других юридических отноше­ний, например сервитут, обязательство. В обсуждении способа при­обретения вещей существенно деление на манципируемые и неман-ципируемые вещи; это деление свойственно только римскому пра­ву (Гай. 11. 14а—22). Далее следует обсуждение квиритской и бони-тарной собственности в связи с институтом давности.

По отзыву известного романиста XIX в. Дернбурга, Институ­ции представляют собой труд, единственный из той самой "цвету­щей эпохи классической юриспруденции". Он осветил своим светом тот туман, который до него окутывал историю древнего права. "Без этого сочинения мы не имели бы никакого понятия о многих сторонах классического права — эпохи, когда сквозь железное кольцо старого права постепенно стали пробиваться новые, преж­де невиданные элементы, потребовавшие для себя признания и права на существование — если бы не Гай, эта эпоха была бы по­теряна для нас навсегда. Таков итог и крупнейшее проявление духа римского правоведения".